Том 15. Сестра милосердная - Страница 30

Передавая конверт с деньгами Валерьяну, Ира взяла с него два обещания. Одно — возвратить деньги не позже вечера пятницы. Другое — никогда больше не играть на скачках ради своего старика отца.

Валерьян поклялся ей тут же исполнить все, что она требовала. Попутно рассыпаясь в благодарностях, благословляя Иру, он божился ей в том, что с нынешнего дня не переступит порога тотализатора, и так лебезил и заискивал перед девушкой, что окончательно опротивел своей приторностью, и она была рада-радехонька, когда непрошеный «братец» исчез из ее клетушки-кассы.

Глава 8

Какою полною переживаний проходила для Иры эта неделя! Задумчивая возвращалась теперь девушка в «хибарку» на Васильевском острове. И ни Надя, ни Жура, ни участливые вопросы Зинаиды Юрьевны не могли развлечь ее, вызвать на откровенность. Когда Ира брала деньги под расписку у Ильи Ивановича, то ни на минуту не сомневалась в порядочности Валерьяна. Он казался таким искренним и несчастным в те минуты. Девушка не могла не поверить ему. Теперь же, по мере приближения срока отдачи, сердце Иры стало все чаще сжиматься от тяжелого предчувствия. А что если он не отдаст? Что, если обманет? Ведь если она и знает молодого князя, то с самой нелестной стороны. Его поступок с Катей, его льстивое поведение при последней их встрече, все это было весьма неприятно. И все-таки в глубине души Ира надеялась на благоприятный исход дела.

"Он отдаст. Не может быть, чтобы не отдал. Ведь он заверил меня своим честным словом!" — мысленно успокаивала себя девушка.

В таких сомнениях прошли три дня. Наступила пятница. Ира Басланова плохо спала в ту ночь. Со смутным чувством грядущего бедствия поднялась она утром. Нехотя выпила стакан кофе, поданный ей Дашей, исполняющей теперь роль няньки, кухарки и домоправительницы, и, отказавшись от завтрака, спешно вышла из дома. Убийственно медленно тянулся этот день для Иры. Каждый раз, как отворялась дверь магазина и входили покупатели, она невольно обращала глаза к входу. Не Валерьян ли? Но его не было. Впрочем, помня обещание юноши быть у нее вечером, Ира была более или менее спокойна днем. Но чем ближе подходил назначенный час, тем сильнее и мучительнее становилась ее тревога.

Стрелка на часах показывала половину восьмого, когда девушка уже не отрывала глаз от дверей. Валерьяна все не было. Пробило восемь. Последняя запоздавшая покупательница торопилась уходить со свертками и картонами из магазина. Продавщицы гурьбою направились за перегородку, где они прятали свое верхнее платье. Оттуда доносился их веселый смех и бойкая болтовня.

Но Ира ничего не слышала. Она была как во сне. Огромная тяжесть лежала у нее на сердце. Мучительно и горько каялась молодая девушка в своей излишней доверчивости. И поделом тебе! И поделом! Тряпка, ничтожество, овца, которую может провести мало-мальски ловкий бездельник! Стыдись, Ира! Где твоя проницательность и благоразумие? — казнила себя девушка. Что оставалось делать теперь? Чистосердечно покаяться во всем Илье Ивановичу? Сознаться в том, что сама она, Ира, по глупости и неопытности сделалась жертвой обмана? Просить его высчитывать у нее из жалованья хотя бы по двадцать пять рублей, в месяц, пока не покроется весь ее долг? Но как же тогда она будет жить? На что? Ведь те пятьдесят рублей, посылаемые ею матери, должны быть неприкосновенною для нее суммою, из которой она никогда не позволит себе урвать ни гроша. Как жить при долге в триста рублей и при ее более нежели скромной получке?

Ира очнулась только тогда, когда кто-то осторожно тронул ее за рукав.

— Барышня. Время закрывать. Домой пора, — услышала она голос Яши, принесшего ей пальто.

Кругом стояла полная тишина. Магазин опустел. Единственный электрический рожок горел еще у входа, остальные были потушены. Барышни-продавщицы разошлись давно, пользуясь своей недолгой свободой. Ира спешно оделась и вышла.

Теплый апрельский вечер дохнул ей в лицо освещающей бодростью. Синее небо… чистый воздух, снующие мимо нее автомобили и экипажи, приподнятое по-весеннему настроение толпы, все это так мало гармонировало сейчас с угнетенным настроением девушки. Она шагала по широкой людной улице, а с нею вместе неотступно шагали и ее безотрадные мысли. "Завтра проверка кассы… — думала Ира, — субботний вечер… Необходимо пополнить недостающую сумму… Но где она возьмет теперь эти деньги, когда так очевидно, что Валерьян обманул ее и не принесет их ей никогда…"

Ужас перед завтрашним вечером властно охватил душу девушки и беспросветной черной тучей накрыл все ее существо. Ира в своем отчаянии и безнадежности даже не находила сил негодовать на поступок молодого Вадберского. Она шла, забыв о трамвае, о необходимости возвращаться домой, об отдыхе и обеде. И опомнилась лишь очутившись у Александровского сада.

— Ну и маршируете же вы, барышня, едва догнал! — услышала она позади странно знакомый голос и живо обернулась.

Перед ней стоял тот самый оригинальный покупатель, над которым несколько дней тому назад потешались ее сослуживицы. И на этот раз человек, похожий на обезьяну, остался верен себе. Вместо меховой дохи на нем была надета какая-то удивительная крылатка-шинель, какие носились лет пятьдесят тому назад нашими предками. На голове его сидела блинообразная старомодная с огромным козырьком фуражка. Сам же он улыбался добродушнейшей улыбкой, так мало подходившей к его дикой внешности.